Устоявшийся стереотип о россиянах, кроме прочего, это пьющая нация. Для них даже война не является местом, где они могут отказаться от выпивки. Кроме того, частым явлением является употребление наркотиков. Все это происходит на фронте и офицеры агрессора не знают, что делать с личным составом.
Российские военные суды в приграничных регионах буквально каждый день рассматривают дела о пьянстве в армии - до войны такого не было. Возросло и количество уголовных дел о наркотиках - российские военнослужащие, как оказалось, употребляют прямо в казармах. Они признаются, что на фронте это помогает им справляться со стрессом, а в тылу - заглушать посттравматическое расстройство. Командование вмешивается, только если военнослужащий злоупотребляет и уже не способен справляться с боевыми задачами.
С января по июнь 2023 года Ростовский гарнизонный военный суд рассмотрел не менее 48 дел об алкоголизме. Так называемый, крымский военный суд - 38 дел, Владикавказский - 29 дел. Для сравнения - в январе 2022 года, за месяц до начала полномасштабного вторжения, в так называемом Крымском гарнизонном военном суде таких дел было всего 4, а во Владикавказском - ни одного.
Попадая в Украину, оккупанты зачастую остаются без должного обеспечения на передовой. В тех случаях, если им удается продвинуться на некоторых участках фронта, захватив населенный пункт, они приступают к мародерству. В покинутых домах они забираются в подвалы, ищут заготовки на зиму, а также алкоголь – самогон, либо домашнее вино. Если в населенном пункте остается целым магазин, то выносят оттуда в первую очередь спиртное.
Российские войска грабят украинский магазин
Оккупант Евгений, экс-офицер российской армии, который после ранения расторг контракт с Минобороны РФ, рассказал, что на передовой пьют все. Однако если раньше офицеры и контрактники пили только вне рабочего времени, то после начала вторжения пьянствовать стали прямо с оружием в руках. Евгений убежден – “если не пить, то сойдешь с ума”.
Оккупант Ильдар, отправившийся убивать украинцев добровольно в добровольческий батальон имени генерала Шаймуратова, рассказал, что у их ротного всегда были “фронтовые сто грамм” чистого спирта и командир без проблем мог налить любому, кто того хотел. И лишь потому, что офицер разливал чистый спирт, желающих особо не было, так как после одного глотка человек полностью забывался.
При этом, нельзя сказать, что в армии агрессора не борются с пьянством. Но учитывая тот факт, что на “мало пьющих” (те, кто остается в состоянии выполнять боевую задачу) ни командование, ни младший офицерский состав не обращают внимание, борьба с алкоголиками носит скорее символически-показательный характер. К примеру, все тот же экс-офицер оккупант Евгений рассказал, как он с бойцами избил солдата, за то, что тот напился и заснул на посту. Солдат продолжил пить, но теперь уже со страхом быть избитым.
Другим примером символизма является наказание, по решению суда, отправка солдата за пьянство на гауптвахту. Однако оккупанты не боятся, а наоборот, не прочь посидеть несколько дней под арестом за решеткой. Они понимают, что там можно спокойно выспаться, поесть и, главное, там безопасно, лучше, чем сидеть в окопах под обстрелами. Поэтому, часто случается так, что солдаты российской армии специально напиваются, чтобы отправиться под арест. Например, некий Артем Болотин, купил бутылку водки в магазине и тут же ее выпил, за что и был отправлен на гауптвахту на 10 суток. Другой оккупант, Дмитрий Данилов, после объявления командиром тревоги, залез в кузов грузового автомобиля и напился водки. После, его осудили на 20 суток ареста.
Оккупанты пьют сутками, как на фронте, так и дома в отпуске. Серик Рамазанов, арестованный Новороссийским гарнизонным военным судом на 15 суток, не вышел из отпуска. Он был в запое, когда его нашла военная полиция. Рамазанов рассказал, что не вернулся в часть и запил, потому что пытался пережить “последствия войны”.
Алкоголь - не единственный способ расслабиться, к которому прибегают российские солдаты. Военные суды сейчас рассматривают больше уголовных дел о наркотиках, чем когда-либо. Только за половину 2023 года в Ростовский, Краснодарский, Севастопольский, Владикавказский, Воронежский, Курский и, так называемый, Крымский гарнизонные военные суды поступило 34 уголовных дела о хранении, распространении и производстве наркотиков.
Экс-офицер Евгений говорит, что наркотики употребляют меньше, чем алкоголь и если речь касается марихуаны, то средний и младший офицерский состав относятся к этому с большим пониманием. “Этот наркотик помогает расслабиться и является лучшим средством, чем алкоголь, так как после употребления, человек не впадает в неадекватное состояние”.
Более того, даже военные суды не проявляют чрезмерную строгость к тем, кого военная полиция ловит с наркотиками для личного потребления, и приговаривают к штрафам или условным срокам. Так, оккупант Степан Довбня, был остановлен военной полицией. У него в носке нашли пакет с наркотическим веществом мефедроном. Ему назначили штраф в 20 тыс. рублей. Контрактник Альберт Будунов вызвал такси, по пути подобрал закладку, прямо в машине употребил содержимое закладки, а когда таксиста остановил патруль дорожной полиции, он выкинул наркотики в окно. Суд приговорил его к условному сроку. Смягчяющим обстоятельством стало то, что Будунов заявил о желании вернуться на фронт. Моряк Черноморского флота агрессора Александр Багдасаров, который летом 2022 года попал в госпиталь после ранения, заказал через интернет несколько доз метадона. На суде он признался, что не смог справится с физической болью и психологическими проблемами после госпиталя, для чего и купил наркотики. Багдасарову выписали штраф в размере 20 тыс. рублей.
Экс-офицер Евгений утверждает, что “в российской армии невозможно выжить, если не пить или не употреблять наркотики; в других армиях может и возможно, но только не в российской”. К слову, факт злоупотребления всевозможными стимуляторами в очередной раз подчеркивает глубокий характер деморализации войск агрессора. В тоже время, в России и в мирное время люди спиваются и становятся наркоманами, а находясь в экстремальных условиях, трудно представить, чтобы личный состав агрессора был в адекватном состоянии.
Очевидно, что уже сейчас те оккупанты, кому повезло вернуться домой, не смогут жить по-прежнему. Их дальнейшая судьба это либо криминал, либо алкоголизм, либо наркомания. Чаще всего, эти вещи взаимосвязаны.
Добавить комментарий (Появится после модерации)
Комментарии